22 ноября газета «Смена», официальный орган Ленинградского обкома комсомола, опубликовала статью «Алиса» с косой челкой» Виктора Кокосова. В ней журналист  обвинил Кинчева не только в хулиганском поведении по отношению к сотрудникам милиции и, якобы, даже драке с ними, но и в политической провокации. Согласно процитированной в статье жалобе одной из зрительниц, Кинчев «...говорил, что гласность у нас это только слова, и по ней надо бить. Призывал молодежь к антисоветчине... [п]ел песни, которое призывали ребят не ехать в Афганистан служить...» Но самое серьезное обвинение звучало так: якобы вместо слов «Эй, ты, там, на том берегу» он спел «Хайль Гитлер на том берегу!»

Подозрения в заигрывании с нацистской эстетикой преследовали ленинградские рок-группы с начала 1980-х. Благодаря штампам советской молодежной журналистики, в неонацисты автоматически записывали всех панков и значительную часть поклонников new wave: черные рубашки, выбритые виски, агрессивное поведение на сцене - этого было достаточно для получения сомнительного ярлыка. Однако публичные обвинения в пропаганде нацизма впервые прозвучали только в статье Кокосова. Выглядело это настолько ошарашивающе, что спустя две недели «Смена» была вынуждена несколько сбавить тон критики.

6 декабря газета опубликовала несколько открытых писем, присланных в редакцию после выхода «Алисы» с косой челкой». Руководство Ленинградского рок-клуба и Ленконцерта (организации, ответственной за проведение ноябрьских концертов) отмечали, что ни получивший официальное разрешение к исполнению репертуар группы, ни сделанная на концерте запись выступления не давали оснований для обвинений в выкрикивании нацистских лозунгов. Слово для оправдания было предоставлено и самому Кинчеву:

...Автор статьи извратил факты, пренебрег журналистской этикой и пошел на прямую ложь, утверждая, что «Кинчев кричал хайль Гитлер». Но существует фонограмма концерта, существует, судя по сюжету, показанному по телевидению, видеозапись.
<…> 
Представьте себе мое эмоциональное состояние, когда я выхожу на сцену и начинаю концерт буквально через несколько минут после того, как на моих глазах оскорбили грубо и цинично достоинство моей жены, к тому же на седьмом месяце беременной. И сделали это сотрудники милиции(!). Драки с ними не было. Но защищать свою жену я действительно пытался, что, думаю, сделал бы на моем месте любой нормальный человек.
<...>
Я прошу редакцию опубликовать мое письмо. Мы много говорим о гласности, так давайте осуществлять слова на деле.

Если обвинения «Алисы» в пропаганде фашизма были частично дезавуированы, то критика вызывающего поведения музыкантов только набирала обороты. В том же выпуске газеты было опубликовано письмо артистов Ленконцерта, подписанное, среди прочих, Эдитой Пьехой и Давидом Голощекиным. Мастера эстрады высказывали «глубокое профессиональное возмущение» поведением Кинчева, считая, что он «продемонстрировал полное отсутствие гражданской зрелости, политической культуры, уважения к зрителям и слушателям». В течение всего следующего года «Смена» еще не раз возвращалась к инциденту в «Юбилейном», поучая рокеров культуре поведения на сцене и ответственности перед слушателями. Антикинчевские статьи появлялись и в других журналах и газетах.

Им возражали поклонники «Алисы», рок-журналисты и коллеги-музыканты. Сторонники Константина Кинчева использовали любую возможность для того, чтобы публично высказаться в его поддержку. Сотрудники ленинградского телевидения пытались дать ему слово во время прямых эфиров. Статьи поддержки публиковались в самиздатских газетах и журналах «Рокси», «ПНЧУ», «За зеленым забором» и в официальных изданиях в диапазоне от многотиражки Ленинградского университета до всесоюзной «Советской культуры». А в адрес Центрального комитета Комсомола было подготовлено открытое письмо рок-журналистов и представителей рок-клубов СССР. Среди подписавших его был и Егор Летов, представлявший в то время Омский панк-клуб.

Нина Барановская, заведующая репертуарным отделом Ленинградского межсоюзного дома самодеятельного творчества (именно при этой организации существовал Ленинградский рок-клуб) в посвященной Кинчеву книге «По дороге в рай» вспоминала о многочисленных письмах, приходивших на адрес рок-клуба: 

Писали люди разных возрастов, профессий, образования. В сотнях писем были слова сочувствия, поддержки, вера в то, что правда не может не победить. <…> Эти письма помогали жить, помогали не терять веру.

Поддержка коллег и поклонников была тем важнее, что в отношении Константина Евгеньевича Панфилова (настоящее имя Кинчева) было возбуждено уголовное дело по статье 206 ч. 2 УК РСФСР – злостное хулиганство. Дважды Кинчева под различными предлогами задерживала милиция, однако оба раза его отпускали без предъявления обвинения. В противном случае, при рассмотрении дела о хулиганстве в суде он не мог бы рассчитывать на условное наказание. При этом, органы охраны порядка сквозь пальцы смотрели на то, что Кинчев, нарушая условия подписки о невыезде, не только выезжал из Ленинграда на запись альбома «Шестой лесничий», но и играл концерты в Пскове и Челябинске.

Рок-журналист Илья Смирнов, один из инициаторов упомянутого письма рокеров в ЦК ВЛКСМ, позднее в своей книге «Время Колокольчиков» предположил, что застрельщиком преследования «Алисы» был главный редактор «Смены» Виктор Югин. Он не получил серьезной поддержки со стороны ленинградских властей, на которую рассчитывал, и после этого в попытках сохранить авторитет газеты способствовал затягиванию «дела Кинчева», надеясь «на общеполитический поворот вправо». Тем временем политическая жизнь в стране напротив развивалась в сторону либерализации. И совсем уж неожиданным для «Смены» оказался встречный иск от Кинчева по делу о защите его чести и достоинства.

В итоге, не дожидаясь судебного решения по иску от Кинчева, «Смена» чуть менее чем через год после выхода статьи Кокосова, 24 сентября 1988 принесла публичные извинения за несправедливые обвинения в пропаганде нацизма:

Мы обещали читателям сообщить о результатах экспертизы магнитофонной записи концерта рок-группы «Алиса», состоявшегося 17 ноября 1987 г. Полученные данные позволяют сделать вывод, что слов «Хайль Гитлер» на ней нет. Редакция приносит извинения Константину Кинчеву, рок-группе и читателям за допущенную ошибку. Автор материала «Алиса» с косой челкой» В. Кокосов строго наказан

Газета «Смена» от 24 сентября 1988

Впрочем, за обвинения в распространении антисоветских убеждений среди молодежи газета не спешила извиняться. Но и в таком неполном виде опровержение удовлетворило музыкантов «Алисы», и иск был отозван. В конце 1988 было прекращено и уголовное дело в отношении Кинчева – по совету адвокатов Ленинградский рок-клуб взял музыканта на поруки.

Во всех подробностях история «дела Кинчева» еще не написана. Несмотря на обилие публикаций, до сих пор не до конца ясно, чьи действия и решения повлияли и на кампанию в прессе, и на возбуждение дела, и на его прекращение. Сейчас согласиться с восторженными оценками сочувствующих современников о том, что исход дела решил сам дух времени – атмосфера эпохи Перестройки – уже не так просто. Кажется, что если zeitgeist и проявил себя в чем-то, так в том, что в условиях стремительных общественных изменений пресса, милиция, партийные органы и комсомол не успевали синхронизировать свои действия, и подняв руку для удара, побоялись его нанести. Музыканты и их сторонники смогли использовать это стратегическое преимущество и отстоять свое «право на рок». Подводя итоги растянувшемуся на год противостоянию, журналист Анатолий Гуницкий справедливо заметил, что «как бы то ни было, а создан прецедент, заслуживающий войти в нашу рок-историю как первый пример победы рок-музыкантов над некогда безнаказанной прессой». («ЗЗЗ», №1 декабрь 1988)

Последнее же слово в этой истории осталось за Константином Кинчевым. В 1989 «Алиса» записала альбом, название которого было позаимствовано у стороны обвинения  - «Ст. 206 ч. 2». Самой известной песней на нем стал гимн «Все это  Rock’n’Roll»

...Товарищи в кабинетах
Заливают щеками стол,
Им опять за обедом стал костью в горле
Очередной рок-н-ролл.
Да, это рок-н-ролл!

Ну а мы? Ну а мы, педерасты,
Наркоманы, нацисты, шпана!
Как один социально опасны,
И по каждому плачет тюрьма.
Мы пена в мутном потоке
Пресловутой «Красной Волны».
Так об этом пишут газеты,
А газеты, наверно, правы.
Все это рок-н-ролл!

И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Эй, гитарист, пошли их всех на...
И нажми на свою педаль!.. 
Все это рок-н-ролл!