По воспоминаниям Юлия Рыбакова, толчком к проведению этой акции послужил разгон у стен Петропавловской крепости 30 мая 1976 выставки памяти Евгения Рухина - ленинградского­ художника-нонконформиста, одного из инициаторов «Бульдозерной выставки» в Москве и «Газо-невского» художественного движения в Ленинграде. Рухин трагически погиб в своей мастерской во время пожара 24 мая 1976, вскоре после того, как провел необычную акцию для привлечения внимания к преследованиям художников-нонконформистов: отправил в плавание по Неве двадцать холстов. Ленинградские художники считали что в поджоге мастерской и гибели Рухина виноваты органы государственной безопасности. После разгона выставки, активисты объявили голодовку, информацию о которой хотели передать в западные СМИ. Чтобы пресечь это, сотрудники КГБ заблокировали активистов в их квартирах. 

Но акции протеста продолжились, и появилась надпись на стене Государева бастиона, 42 метра длиной, 1,2 метра высотой. Она была нанесена за 15 минут валиками с водоэмульсионной белой краской. От акта вандализма и порчи исторического памятника акцию Рыбакова и Волкова отличал тонкий расчет: Рыбаков знал, что буквально на следующий день фасад крепости будут чистить пескоструйным оборудованием. По его замыслу, надпись должна была быть исчезнуть вместе с естественным налетом, образовавшимся на стене с момента предыдущей очистки.

Оглянувшись еще раз по сторонам, мы быстро начинаем. Краска разлита по мискам, у каждого по валику. Я иду первым и наношу вертикали, Олег - следом, ставит перемычки и овалы. В висках стучит, вот-вот мы услышим окрик! Жаль будет, если не успеем дописать... Надпись растет. Слово за словом - последний взмах... Всё! Сделали.

Юлий Рыбаков, «Мой век»

Это была уже не первая подобная акция Рыбакова и Волкова. Осенью 1968 на стене окружного Военного трибунала была сделана надпись: «Не забывайте кровавый 37-ой!». 6 апреля 1976 в дни суда над Андреем Твердохлебовым, Юлий Рыбаков, проникнув ночью на территорию трамвайного парка на Васильевском острове, написал на трех стоявших там трамваях аэрозольной краской: «Свободу политическим заключенным!», «Свободу Андрею Твердохлебову!». По воспоминаниям Юлия Рыбакова, когда на вышедших на линию трамваях были однаружены надписи, трамваям пришлось проехать с ними еще полгорода, чтобы вернуться по рельсам обратно в парк. 7 апреля 1976 аналогичные надписи появились на стенах консерватории и Института физкультуры им. Лесгафта, а также на стрелке Васильевского острова. А уже после акции у Петропавловской крепости, 5 августа, за одну ночь на здании Таврического дворца, в подземном переходе на углу Невского проспекта и Садовой, на Адмиралтействе и на нескольких автобусах появились лозунги: «СССР - тюрьма народов», «КПСС - враг народа», «Долой партийную буржуазию!». На витрине радиотоваров Гостиного Двора было написано «Слушайте Голос Америки!». К акции 5 августа присоединились активные участницы ленинградского литературного самиздата, поэтессы Юлия Вознесенская и Наталья Лесниченко.

Рыбаков, Волков, Вознесенская и Лесниченко были арестованы 13 сентября 1976. Угрозами перевести Вознесенскую и Лесниченко из задержанных в обвиняемых, следователю КГБ удалось получить от Рыбакова и Волкова признательные показания. Первоначальное дело было возбуждено «по фактам учинения в апреле и августе 1976 года в Ленинграде надписей антисоветского содержания», то есть арестованные обвинялись в антисоветской пропаганде и агитации (ст. 70 УК РСФСР). Вскоре дело было переквалифицировано в неполитические статьи о злостном хулиганстве и порче государственного имущества, памятников истории и архитектуры. Оба арестованных согласились с этим обвинением под угрозой неприятностей оставшимся на свободе друзьям. Волков был осужден на 7 лет колонии строго режима, а Рыбаков – 6 лет усиленного режима.

Чтобы никто не узнал, что это [была] не ругань и не мат, чтобы никто не услышал, в судебном заседании было запрещено произносить тексты сделанных нами лозунгов. И когда вызванная в суд вагоновожатая стала рассказывать, как на она выехала, как, проехав полпути, была остановлена милицией, как, обойдя свой трамвай, увидела на его борту «Свобо...», судья замахала на нее руками и закричала: «Не сметь, нельзя, молчи!..»

Юлий Рыбаков, «Мой век»

После суда над Рыбаковым и Волковым многие ленинградские художники-нонконформисты были вынуждены уехать из СССР, а их выставки и акции прекратились до начала 1980-х годов.

Юлия Вознесенская ещё в декабре 1976 была осуждена Ленинградским горсудом к 5 годам ссылки по ст. 190-1 («распространение клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй»). За побег из ссылки на суд Рыбакова и Волкова была осуждена на 2 года лагеря. После освобождения продолжила заниматься самиздатской деятельностью, участвовала в издании первых в СССР феминистских журналов «Женщина и Россия» и «Мария». В 1980 эмигрировала.

Выйдя из заключения, Юлий Рыбаков продолжил активную художественную и политическую деятельность. Он был одним из основателей Товарищества экспериментального изобразительного искусства; сооснователем важнейшего неформального центра художественной жизни города 80-х - 90-х годов «Пушкинская-10»; был депутатом Ленсовета, одним из лидеров ленинградского «Демократического Союза» и депутатом Государственной Думы. 

Надпись «Вы распинаете свободу...» вновь приковала к себе внимание, теперь уже петербуржцев, ровно сорок лет спустя. 3 августа 2016, благодаря акции художника Тимы Радя, слова «Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков» появились в виде огромного баннера на Пироговской набережной Санкт-Петербурга.